Шевелева Агриппина Савельевна

"Мама была родом из деревни Хомутинина Талицкого района Свердловской области. При выселении старшую сестру Анастасию, 1908 г. р., не тронули, потому что она была замужем за милиционером.
В 1930 году маме исполнилось семь лет, сестре Ксении – 16, вместе с родителями – Савелием и Анной Шевелевыми, в холод и стужу везли их из родного дома, под конвоем, на лошадях в обозах. С собой ничего не разрешалось брать в дорогу, кроме хлеба и кое-что из одежды. Обоз с переселенцами проезжал много населенных пунктов, и люди по-разному встречали, кто-то помогал, чем мог, а кто не пускал даже на ночлег.
Высадили на высокий мыс, в пяти километрах от села Тундрино. Начинали жить заново. Строили землянки, спасаясь от дождя. Корчевали лес, осваивали дикую природу – помогали опыт и мастерство. Горевали о своем родном доме, через какое-то время родители передали письмо старшей дочери в Талицу, чтобы она приехала к ним повстречаться, ведь муж-то у нее милиционер. И она действительно приезжала в поселок Высокий Мыс, но ей не разрешили даже близко подойти к родителям. Общение проходило на расстоянии. А в Талице ее мужу-милиционеру предложили выбрать: либо жена – дочь кулака, либо положить партбилет. Конечно, он выбрал партбилет и оставил ее беременную. Анастасия вынуждена была оставить дом. Она жила у чужих людей в подвале, родила девочку, которая вскоре умерла. После завербовалась в Нижний Тагил, на строительство вагонного депо. Вышла замуж и уехала в Казахстан в поисках лучшей жизни, родила троих детей. Так случилось, что муж умер, и она с детьми вернулась в Талицу. Клеймо «дочь кулака» преследовало ее еще очень долго. Вся семья испытывала трудности в 30-е голодные годы. Ее дети выжили за счет милостыни.
А на Высоком Мысу высланные родители прожили недолго. Голодный 1933 год выдался самым трагичным для моей мамы, от голода сначала умерла ее мама (моя бабушка), дедушка наелся с голоду чего-то и тоже умер – от заворота кишок.
Остались они с сестрой Ксенией, которая в октябре поехала на рыбалку и утонула в шуге льда. Так моя мама в девять лет осталась совсем сиротой. Приютила ее бездетная семейная пара, но однажды ночью по доносу их забрали и увезли навсегда. И мама опять осталась совсем одна, скиталась по людям, ела, кто, чем накормит. Летом приходилось проще: выручали ягоды, грибы.
Потом ей пришлось идти к чужим людям в няньки. В 17 лет она поехала учиться в Ханты-Мансийск на курсы мастеров по обработке рыбы, по окончании которых работала на Сургутском рыбозаводе.
В 1946 году мой отец Мухтар (Михаил) и мама, Агрипина Шевелева, познакомились. У них в Сургуте родилось шестеро детей: четыре сына и две дочери. Я, Любовь Михайловна Ракчеева (Байнакова), одна из них. Отец умер в 1961 году, мама одна нас воспитывала, учились все в Черномысовской школе, построенной для детей спецпереселенцев. Детство и юность прошли в поселке со сверстниками, в летнее время работали на родном рыбокомбинате. О том времени взрослые умалчивали, но отдельные эпизоды жизни мы запомнили.
Только с 90-х годов горькая правда о жизни ссыльных стала открытой для нас. По словам мамы «эту чудовищную расправу люди так и не поняли, как и то, за что их выселили из родного дома».

Источник: Ракчеева (Байнакова) Л.М. Воспоминания. //Переселенцы поневоле: Сборник воспоминаний спецпереселенцев 1930-1940-х гг. Сургут и Сургутский район.  - Курган: ООО «Полиграфический комбинат «Зауралье», 2014. С. 41-45

Фото семьи

Семья Шевелевых. Первая слева - Шевелева Агриппина, Талица, Свердловская область. 1929 г.

Шевелева Агриппина Савельевна. Сургутский район, с. Тундрино. 1941 г.

Семья Байнаковых Мухтара Джумагазиевича и Агриппины Савельевны с детьми. 50-е гг. XX в.