Я от матери двух месяцев остался... Отец вспоминал, что жили хозяйством своим, хлеба много растили. А почему сослали? Потому что в колхоз не шел. Не знали, что это такое. Тогда же была разнарядка - все в колхоз, 100%, чтобы все были... Тут нужно было разъяснить, а разъяснения никакого не было - всех под гребенку. Когда уже довезли до Тобольска нас, родителям отца  предложили вернуться. Они голодающим все свое зерно на посев отдали. А старшая дочь дяди и моя сестра должны были следовать в ссылку. Родители отказались без детей возвращаться. Пяти лет я был привезен из Челябинской области. Это мая родина. Нас много оттуда выслали. Сначала в Тугаске расселили по жителям. Деревня была домов 12. Жили бане у Иванова Степана Егоровича. Затем построили барак на берегу Сытомки. Тесно было. Местное население относилось хорошо, помогало. Как мы жили - не дай Бог никому так жить. Толкли кору, кости рыбные не выбрасывали - сушили, толкли и ели. В 1931 г. за Ямским по Сахалинке были два поселка - Сосновый и Сухой. Дорог не было, только на лошади,  никакой транспорт не мог ходить. Во время, видимо, не завезли муки, только пшенную крупу. Сколько людей умерло от голода. Выжили только молодые, их потом перевезли под Ханты-Мансийск в поселок Перековка. В 1932 г. близ Сытомино построили два поселка, один из них Зарям. Переселили туда людей из Тугаски, Чимкино. В Заряме свой дом построили, стали жить. Ссыльные стали картофель, лук сажать. Нас называли колонками. В школе все время дразнили. В пионеры не принимали. Школа была сначала на дальнем Заряме, в бараке. Стояли столы и скамейки, никаких парт не было, по 3-4 человека сидели за столом. Специально отдельная школа для спецпереселенцев, местных туда не брали. Школа для местных называлась "сытоминской". В 1935 г. школы соединили. В годы войны называлась Зарямская школа, позже стала именоваться Сытоминской. Учились в две смены. Ссыльных учиться дальше не пускали. Тогда первый директор - Мишурин Константин Васильевич - съездил в Москву и добился, чтобы выпускники школы могли получать дальнейшее образование в Тобольском рыбтехникуме или педтехникуме. Учеба в школе начиналась 1 октября. До этого времени все лето на рыбной ловле работали, на покосе. Два колхоза здесь было - сосланный и местный. В Зарямском колхозе (ссыльный) по 18-20 рублей трудодень был, а на другом - 1,2 - 1,4 рубля. Народ бы трудолюбивый. В 7 часов утра флаг на каланче подняли - все на работе. порядок был заведен такой, что не надо было напоминать людям, что вы на работе. Женщины сено возили на лошадях, техники не было. Морозы сильные были, - 40 градусов и больше, а скот кормить надо. Приходилось все равно ехать. До войны яровые садили, хотя результатов не было. Лес вручную пилили. Корчевальной машиной женщины корчевали, расчищали, потом распахивали поле. Брусники много было. Колхозу давали план по 30 тонн и больше брусники собирать. Все это я хорошо помню. Мы под комендатурой были, надо было всегда отмечаться. Учиться поехать - надо было разрешение председателя колхоза и коменданта. Только тогда поедешь учиться Паспортов нам не давали. Старались язык держать за зубами. Родитель с детьми боялся разговаривать, брат с сестрой. Будешь ли ты завтра на воле или не будешь? Ложится спать и думает - сейчас придут и заберут. Особенно взрослые люди - громадный страх у людей. Вот один раз проснулся, где-то в 1937 г., соседа, который жил в другой половинке дома, забрали. Да они хоть грамотные были бы! Какую они политику. Он в ведомостях расписываться не мог. Ну, доказал кто-то, что в недовольство в разговоре высказывал. Таких здесь собралось больше 100 человек, в Ямском - 80. Никто ничего не знал, где они, похоронены или нет? Участковый милиционер появился в 1947-1948 гг. - Куйбышев Иван Сергеевич. Но командовал комендант, его очень боялись. В 1942 г. организовался рыбзавод. Когда навезли эвакуированных - пустовавшие дома из Сухого, Соснового разобрали и перевезли в Сытомино. Привезено было много людей - с Молдавии, Западной Украины, Калмыкии. Как им тяжело было. Они из теплых степей, а тут такие морозы. Много умерло калмыков, потому что они к нашим зимним условиям не приспособлены совершенно, они скотоводы. А их заставляли рыбу ловить. Они по одному не ходили - всегда гурьбой, по 5-6 человек.  Кончилась война, пришли мужья, сыновья, им ссыльным стало разрешено уезжать. Они забирали родителей, у кого еще были живы, стали уезжать. Жаль, что уезжали... Деревень не стало. Кушниково, большая деревня, ликвидировалась. Ямское, когда укрупнение началось, рассыпаться стало. В Сытомино я прожил 53 года, с 1930 по 1983 годы. 

По воспоминаниям Семыкина Ивана Акимовича

Источник: Времена. Сытоминский сельский совет: антология воспоминаний /МКУК "СРЦБС", Центральная районная библиотека им. Г.А. Пирожникова; Отдел краеведческой литературы и библиографии; сост. В.А. Чирухин. - Омск: Омскбланкиздат, 2013. - С. 202-220