«Ссыльный край Сургут»
Электронный архив

Сазонов Василий Михайлович (1897 г.р.)  - глава семьи

Сазонова Матрена Филипповна (1897 г.р.) - жена

Сазонова Парасковья Васильевна (1923 г.р.) - дочь

Сазонов Иван Васильевич (1925 г.р.) - сын

Сазонов Роман Васильевич (1929 г.р.)  - сын

Сазонова Римма Васильевна (1929 г.р.) - дочь

Место жительства до ссылки: Уральская область, Тобольский округ,  Дубровный район, Фотеевский сельсовет,  д. Созонова. В 1930 г. высланы в дер. Юган, Сургутский сельсовет, Сургутский район. В 1932 г. зарегистрированы в пос. Банное Сургутского сельсовета

Источник:

1. Список переселенцев, высланных в 1930 г. в Сургутский район из округов Уральской области. Составлен отделом кадров Ханты-Мансийского леспромхоза в 1933 г. //Государственный архив Ханты-Мансийского автономного округа - Югры (ГА ХМАО). - Ф.58. - Оп.1. -  Д.2а. - Л.1 - 88 об.

2. Список спецпереселенцев поселка Банное, 1932 г. // ГА ХМАО. - Ф.124. - Оп.1. - Д.7. - Л.54

 

  • Личная история
  • Видео (0)
  • Публикации (0)
  • Комментарии (0)

Родители мои - Сазоновы Василий Михайлович и Матрена Филипповна (в девичестве Усольцева) проживали в деревне Созоново Вагайского района Тюменской области. Это была одна огромная семья; жили, как говорили раньше, домостроем. Хозяйство держали крепкое, семья работящая. Зимой, зарабатывая деньги, занимались извозом, лошадей крепких, породистых держали. Женская половина вела домашнее хозяйство, одних только дойных коров насчитывалось 14 голов. Так жили до 1930 г. К этому времени в семье появилось трое детей Пана (1924 г.р.), Иван (1926 г.р.) и Римма (1929 г.р.). А в 1930 г. все, что накопили, нажили - отобрали, а семью на лошадях отправили на Север. Весенняя распутица застала их в деревне Юган Сургутского района, где прожили год, а в 1931 г. их оттуда вывезли и высадили на остров Банный, в 18 км от Сургута, вверх по течению реки Оби.  Из близлежащих селений находилась небольшая деревня Широково, 7 км вверх по течению Оби. А на острове Банном проживала одна-единственная семья Силиных. А позднее остров стал поселком Банный. Сюда привезли раскулаченных из Астраханской, Курганской, Свердловской, Омской областей России. Сначала  спецпереселенцы рыли землянки и жили в них, многие с малыми детьми.  В дороге и в первые годы жизни многих похоронили. Одновременно валили лес, корчевали пни, закладывали и строили дома. в каждой половине дома жило по две семьи. Я помню половину своего дома, которая тоже делилась пополам, т.е. на одну семью приходилась четвертинка, с единой кухней. Дети спали на полатях. А в этой четвертинке проживало от семи до десяти человек. В нашей половине дома жили 12 человек. Со времени, когда помню себя, а я родился в феврале 1936 г., это был уже обустроенный поселок, в котором стояли начальная школа, клуб, колхозная усадьба (колхоз образован в 1931 г.) с добротными скотными дворами, с трех сторон обнесенными деревянным забором. Наши родители были глубоко верующими людьми, но работники НКВД из комендатуры запретили иметь в доме иконы, хотя они отдельные из икон сумели сохранить и привезти с собой. Поэтому, молясь Богу, они крестились в передний угол дома. Родители умели хорошо работать, отлично знали, что такое кормилица-земля и любили ее. Поэтому за короткое время они вручную, без какой-либо техники, раскорчевывали сотни гектаров, смогли эту землю удобрить и получить неплохие урожаи. Эти люди имели и собственное хозяйство и собственные огороды, за счет которых они и кормились. Но в своем хозяйстве могли работать только тогда, когда заканчивались все посевные дела в колхозе, так что основные работы по своему хозяйству ложились на плечи детей. До колхоза доводился план вылова рыбы. Но самое оскорбительное то, что рыбаки ловили рыбу, но на собственное пропитание ее взять не имели права. На каждом песке сидел уполномоченный, который за этим делом следил. А уж привезти рыбу для семьи - боже упаси. Всегда находились осведомители, следовал обыск и, если у кого-то находили рыб, арестовывали, и люди исчезали бесследно. Такая участь постигла и моео отца. В 1941 г. у кого-то из пяти человек их звена нашли рыбу, хотя обыск проводили и у нас, и вех членов этого звена забрали. В декабре их отпустили повидаться с родными, а после этого увезли  в Тобольск, и мы больше о них ничего не знаем.  Отцу исполнилось тогда только 42 года. Вместе с ним эту участь разделили его родной брат Егор Михайлович, один казах или киргиз, два молдованина (точнее, румына), которых сослали на Север. На Банном среди сосланных жили украинцы с Западной Украины, ленинградские немцы, позднее много калмыков. Когда мы виделись с отцом в последний раз, мать была в положении. В 1942 г. родился сын Юрий. Мать Матрена Филипповна прожила трудную, долгую жизнь. В 1990 г. она умерла в возрасте 92 лет. В 1988 г. ушел из жизни старший брат Иван Васильевич, похоронен в Сургуте. У него остались дочь и сын. В 1983 г. не стало средней сестры Риммы Васильевны.  Похоронена на кладбище в Белом Яру. Перед войной на Банном подросло много молодежи. В Банном была только одна школа. Когда грянула война из отдельных семей на войну ушли сразу по три-четыре человека. В семье Аксеновых на фронт ушли глава семьи и трое сыновей, и ни один из них не вернулся. Вместе с мужчинами на войну призвали и лошадей. Колхозное поголовье лошадей сократилось на две трети. Поселок опустел. На хозяйстве остались старики и дети.  В 1944 г. пошел в первый класс Банновской начальной школы.  Хорошо помню день 9 мая 1945 г. - День Победы. Эту весть привез специальный гонец из Сургута. Радость людей описать невозможно: все одновременно и плакали, и смеялись, и обнимались.  После окончания войны домой вернулись только единицы. Многие после возвращения получали гражданские права, устраивались на рабту и уезжали с семьей из Банного. В 1948 г. закончил Банновскую начальную школу. Осенью 1948 г. уехал учиться в Черномысовскую школу. 

Источник:  Сазонов А.В. Страницы жизни: воспоминания/ ред. И.В. Кондрякова; отв. за вып. Г.В. Решетникова. - Сургут; Омск; "Омскбланкиздат", 2013. - 144 с.; ил.

 

 

 

 

Нет публикаций
Добавить комментарий

Оставить комментарий

Нет комментариев