«Ссыльный край Сургут»
Электронный архив

Попов Федор Павлович (1873 г.р.) - глава семьи

Попова Мария Евдокимовна (1873 г.р.)  - жена

Попов Петр Федорович (1892 г.р.) - сын

Попова Анна Алексеевна (1902 г.р.) - сноха

Попов Григорий Петрович (1924 г.р.)- внук

Попов Валентин Петрович (1930 г.р.) - внук

Место жительства до ссылки: Уральская область, Шадринский округ, Камышловский район, Квашнинский сельсовет,  д. Малая Квашнина.   В 1930 г. высланы в пос. Черный Мыс, Сургутский сельсовет, Сургутский район. 

Источник: Список переселенцев, высланных в 1930 г. в Сургутский район из округов Уральской области. Составлен отделом кадров Ханты-Мансийского леспромхоза в 1933 г. //Государственный архив Ханты-Мансийского автономного округа - Югры (ГА ХМАО). - Ф.58. - Оп.1. -  Д.2а. - Л.1 - 88 об.

  • Личная история
  • Видео (0)
  • Публикации (0)
  • Комментарии (0)

Семью Поповых Федора Павловича и Марии Евдокимовны в 1930 г. выслали из деревни Квашнина Свердловской области. Вместе с родителями в ссылку отправился сын Петр Федорович (1900 г. р.) с женой Анной Алексеевной, сыновьями Григорием (1924 г. р.) и Валентином (1930 г. р.). Проживали в поселке Черный Мыс по улице Народной. В 1937 г. Федора Павловича арестовали, затем последовал расстрел. Петр Федорович работал рыбаком на рыбоучастке, Анна Алексеевна трудилась на ферме колхоза «Верный путь». В ссылке у Петра Федоровича и Анны Алексеевны родились еще дети: Римма (1937 г. р.), Юрий (1939 г. р.), Нина (1944 г. р.).
Из воспоминаний Поповой Анны Алексеевны: «… Сослали. Мы ж все, весь Мыс – из ссыльных. Кто из раскулаченных, как мы, а кто, как сосед, Бауэр, – из немцев. Село у нас было большое, привольное. Жили мы справно. Да ведь и пластались от зари до зари. Выходных-то не знали! Однако не все страдабыло времечко и повеселиться. Тут и колхозы подоспели. Не хочешь в колхоз – кулак, али подкулачник. Ну и, почитай, полсела загремели. Кто по навету, кто из-за характера поперешного. Угоняли когда – рев стоял над селом. Голосили – как над рекрутами в германскую не голосили. Были, значит, кулаки – мародеры. Так не разбирались, кто сноровлив да удачлив, а кто жаден – живоглот. Всех под одну метелку мели. Маслобойку держишь, мельницей владеешь, товаром торгуешь, тройку имеешь, скотины полон двор – вот и эксплуататор ты, и мироед! Так и прочесали село: истинно трудящих-то и в ссылку отправили. А ведь пошли бы они в артель и работали бы других лучше! Даже здесь, на Мысу, в принудительном колхозе, не пропали ж, выжили, чего уж говорить. А на родине бы… У меня, однако, другое дело было… Все на иной мотив лечь могло, да… Замуж меня выдали не по воле. По нынешним-то временам оставила бы ему записку, да и укатила со своим ухажером в город или на стройку коммунизма куда ни то… Да куда – грех! Потом-то жалела, вот он, локоток-то, близко, да не укусишь… Знать, на роду так написано… Одно к одному: полномочным по раскулачиванию прибыл бывший мой ухажер. Манить стал: брось своего подкулачника, пропадешь, мол, пойдем со мной. У меня – гонор! Спасибочки, говорю, товарищ полномочный, куда муж – туда и мужняя жена. Григорию – то седьмой шел, Валентин грудной был. Намаялась я с ними в дороге, да и на новом месте. Ох, господи, не приведи никому столько мук принять! Высадили нас на Мысу. Это сейчас по улице, до Пургая рукой подать, а тогда – тайга стеной, болотина, ручьи… Та же Сайма – не перейдешь! Только на гребях и выбирались – в лавку или к властям. А жили в землянках – нарыли для себя и скотины. Что уж говорить – не голышом нас выкинули:были и коровы, и лошади, и семена, и кой-какой крестьянский инвентарь. Где сейчас аэродром и дальше, к Черной речке, раскорчевали деревья, озимые сеяли. Рыбу промышлять стали. Было ее – соли не хватит обработать! Комендант у нас был хороший, помогал и снастями, и солью. У местных доставал, делились они. При нем рыболовецкая артель сколотилась, рыбозавод с нее пошел. Убили его: пошел по зиме на охоту и не вернулся. Сказывали после – на самопал, мол, попал, что ханты ставят на лося. Так оно, нет ли – поди, разберись. Прислали другого – построже, но зря не обижал. Если вспомнить, всяко бывало». Старший сын Анны Алексеевны – Григорий Петрович Попов фронтовик, воевал, в Сталинградской битве получил ранение. После демобилизации вернулся на Черный Мыс и женился на Серединовой Нине Георгиевне. Ее вместе с родителями депортировали в Сургутский район из Молдавии. Мужчин (отца и зятя) из семьи отправили в Свердловскую область, а женщин с детьми направили в Сургутский район, в поселок Черный Мыс. Тут они получили известие о смерти своих родных мужчин. У семейной пары в 1945 г. родилась дочь Лариса. Проживали в Затоне, в бараке, работали оба на рыбокомбинате. В 1955 г. после приказа о реабилитации, уехали на родину жены в Молдавию, жили в Кишиневе.

Источник: Бокова А.Н., Бокова Т.В. "Весь Мыс - из ссыльных".//Черный Мыс. Место памяти: сборник статей и воспоминаний/ МБУК "Сургутский краеведческий музей"; Совет Сургутской Городской общественной организации лиц, пострадавших от политических репрессий, "Наша память" [под общей ред. Т.А. Исаевой, П.А. Акимова; автор статей Л.И. Шаймиева; составители: Л.М. Ракчеева, Л.И. Шаймиева; научный редактор А.С. Иванов]. - Сургут: Издательско-полиграфический комплекс, 2020. - С.45-47

Фото семьи

Семья Поповых перед ссылкой, кон. 1920- нач. 1930-х гг. 1-й ряд слева направо: Петр Федорович, Анна Алексеевна, Валентин, Мария Евдокимовна; 2-й ряд слева направо: Федор Павлович, Григорий

Семья Поповых перед ссылкой, кон. 1920- нач. 1930-х гг. 1-й ряд слева направо: Петр Федорович, Анна Алексеевна, Валентин, Мария Евдокимовна; 2-й ряд слева направо: Федор Павлович, Григорий

Попова Анна Алексеевна, 1960-1970-е гг.

Попова Анна Алексеевна, 1960-1970-е гг.

Нет публикаций
Добавить комментарий

Оставить комментарий

Нет комментариев